Рассказ о Шахмардане Есеновиче хочу начать словами моего любимого поэта Рабиндраната Тагора: «Твой голос, о друг мой, звучит в моем сердце, как тихий шум моря среди чутких сосен».

Одним из счастливых моментов своей жизни считаю знакомство с ярким представителем казахской интеллигенции академиком Ш.Е. Есеновым, патриотом, государственным деятелем, ученым и настоящим сыном казахского народа. Яркая жизнь и деятельность Шахмардана Есеновича для меня, моей семьи, многих моих друзей была эталоном, а общение с ним было как бы камертоном в нудный, застойный период жизни нашего общества. Где бы я ни бывал, часто приводил в пример скромность, доступность и доброту этого большого, жизнерадостного человека.

Многие соотечественники гордятся его делами и искренне сожалеют, что бюрократическая система не дала ему развернуться в полную силу на благо Казахстана. Как бы пригодились сейчас его талант и знания, когда наша экономика буквально разваливается, а разведанные геологами богатства разворовываются иностранными бизнесменами и местной бюрократией! А как восторженно он нам рассказывал о богатстве Казахстана нефтью, газом, цветными металлами и о перспективе нашей республики...

Встреча наша произошла осенью 1963г. на далекой Силамской земле в городе Бангкоке, где я работал Генеральным Консулом посольства СССР, в Королевстве Таиланд. На Силамской земле встреча двух казахов была очень трогательной, так как в тот период из национальных республик за рубежом работали буквально единицы.

Был жаркий тропический день. После обеда в мой кабинет вбегает второй секретарь Посольства СССР Олег Босторин, работающий сейчас Чрезвычайным Полномочным Послом в этой же стране, и с радостным видом сообщает, что он выезжал в аэропорт встречать делегатов на региональное совещание по линии ООН и среди них казахстанцев из Алма-Аты. О. Босторин спросил меня – не возьмусь ли я взять шефство над своим земляком-казахом. Конечно же, я с радостью отозвался и выбежал во двор нашего Посольства, где среди тропических ананасовых и банановых деревьев стоял симпатичный казах высокого роста, издали смахивающий на академика Каныша Имантаевича Сатпаева. Я быстро подошел к нему, по казахскому обычаю сердечно поприветствовал и сразу осведомился, знает ли он казахский язык. Он ответил утвердительно, и мы быстро и радостно заговорили на родном языке, который для меня на далекой Силамской земле звучал, как музыка. Первые вопросы были о новостях Казахстана, о жизни казахстаниев. Помню, в те годы мы слышали, что в магазинах Алма-Аты исчез белый хлеб и установлены ограничения на муку и т.д. Поэтому вопросов было много.

С первой же минуты Шахмардан Есенович привлек меня своей обаятельной внешностью, богатырским ростом, приятной улыбкой и сразу расположил к себе обстоятельным рассказом о Казахстане. Говорил он в своей манере – не торопясь, медленно, но не многословно. Представил меня своему переводчику. Но чувствовалось, что гости наши изнывают от жары, поэтому я сразу же решил ехать обустраивать их в гостинице. Обычно все посольские работники ездят на малолитражках из-за экономии бензина. Учитывая, что моего солидного и представительного земляка везти на маленькой автомашине неудобно, я взял посольский «шевроле», который соответствовал габаритам моего гостя. Посадил их в машину и покатил в гостиницу. Шахмардана Есеновича и его переводчика я поместил в «Тай-Отеле». Эта гостиница отличалась особым комфортом, на нескольких уровнях были бассейны, теннисный корт, хорошая кухня. Да и располагалась она в тихом, зеленом районе. Дороговизна гостиницы нас не беспокоила, так как я знал, что для своих делегатов ООН денег не жалеет.

Разместив по отдельности в разных номерах Шахмардана Есеновича и его переводчика, мы хорошо поужинали, казахстанцы угостили меня деликатесами, привезенными из Алма-Аты. Шахмардан Есенович сразу же ознакомился с порядком работы сессии ЭКАДВ (Экономическая комиссия для стран Азии и Дальнего Востока), филиала ООН для этого региона.

Со следующего дня Шахмардан Есенович окунулся в работу сессии ООН. Кроме меня, в качестве помощника и консультанта Шахмардана Есеновича в работу включился Олег Босторин, который непосредственно курировал и поддерживал деловой контакт с ЭКАДВ. Олег Босторин прекрасный дипломат, большой эрудит, окончивший МИМО, владел английским и тайским языками, работал в Таиланде уже несколько лет. После Таиланда О. Босторин работал в Сингапуре, где в тот период с ним вместе находился Касымжомарт Токаев – нынешний министр иностранных дел Республики Казахстан.

В настоящее время Олег Босторин является Чрезвычайным Полномочным Послом России там же, в Таиланде. Наша семья поддерживает тесный контакт с ним, он часто осведомлялся о здоровье и служебном положении Шахмардана Есеновича. Наш министр-геолог очень понравился О. Босторину, и за короткий период они быстро привязались друг к другу.

Советские дипломаты в Таиланде часто вспоминали симпатичного и доброго министра из Казахстана. Был такой случай: перед самым отъездом на Родину у Шахмардана Есеновича остались кое–какие «сувениры», привезенные из Казахстана. «Сувениры», в условиях Таиланда, конечно были солидные – как-то: черная икра в баночках, несколько бутылок водки «Столичной», шкатулки с изображением Абая и др. Уезжая, Шахмардан Есенович все это раздал работникам советского посольства. Получить бутылку «Столичной» или баночку икры, конечно же, было приятно всем. Долго после этого дипломаты вспоминали доброго министра-казаха. Да, это было в натуре Шахмардана Есеновича, он ничего не оставлял на завтра, делился всем, что имел. Человек он был широкой натуры. Моей супруге тогда досталась деревянная инкрустированная шкатулка с изображением Абая, которую мы храним до сих пор, как дорогую реликвию от нашего Шаха.

Много у нас было различных делегатов из Москвы, Ленинграда, других республик, но никто о себе не оставил такого благоприятного впечатления, как наш соотечественник Шахмардан Есенович.

Видимо, Шахмардан Есенович проложил хорошую дорогу. Вскоре после этого Таиланд посетил А. Аджубей. Во всех газетах тогда писали, что зять Н.С. Хрущева, депутат Верховного Совета и главный редактор газеты «Известия» сделает прорыв во внешней политике со странами Дальнего Востока и Юго-Восточной Азии. Приезд и встреча А. Аджубея тоже оставили у меня приятное воспоминание. Узнав, что я казах, Аджубей буквально не отпускал меня от себя. Оказывается в период Великой Отечественной войны он с мамой и братьями проживал в Кустанайской области, их приютил казахский аксакал, который делился с ними последним куском хлеба. А. Аджубей вспоминал, что они выжили благодаря доброте казахской семьи. Отрадно, что во время приема, который дал Посол по случаю приезда А. Аджубея, последний вспоминал о своей жизни в Казахстане, тепло отзываясь о моем народе – поднял тост за добрый казахский народ и его представителя в Таиланде. Это тогда было для нас радостным явлением и я буквально воспрял духом. Помню, после отъезда А. Аджубея, наш Посол премировал меня месячным окладом за проявленное усердие в приеме и проводах Посла. А. Аджубей в течение недели проживая в гостинице, очень много рассказывал о своей жизни, о Никите Сергеевиче, даже обещал познакомить меня с Никитой – так он звал его. Человек он был очень веселый, общительный и прекрасный собеседник.

В городе Бангкоке («Венеция Азии») Шахмардан Есенович пробыл около десяти дней. Но эти дни для нас были как бы праздничными. Днем наш гость работал, а после работы мы осматривали достопримечательности города, посещали музеи, плавучий рынок, который интересен тем, что вся торговля происходит на воде. Движение между «прилавками» осуществляется на лодках. Это зрелище очень поразило Шахмардана Есеновича, особенно понравились ему установленные на рынке порядок и дисциплина. Мы посетили прекрасный зоопарк, где наш министр покатался с нами на слоне. В Таиланде очень почитаются слоны, особенно белый слон. Как и белый верблюд Абылай-хана, предсказывающий судьбу, белый слон приносит якобы тайским королям счастье. Раньше короли, полководцы выходили на поединок со своими противниками на слонах. От подготовленности слона и зависел исход борьбы. Каждый таец перед какой-то серьезной проблемой (женитьба, поездка, торговая сделка и т.д.) обязательно подходит к белому слону в парке и нашептывает ему свою мысль для благословения и только после этого принимает решение.

С Шахмарданом Есеновичем походили по ночному Бангкоку. Ночной Бангкок отличается особой жизнью, работают ночные клубы, казино, турецкие бани. Город засыпает только к утру. За период пребывания в городе Шахмардан Есенович заметил, что он еще ни разу не встретил пьяных горожан. Да, это так. Пьющих много, особенно американских солдат и европейцев, но до состояния невменяемости никто не напивается. На такое замечание я рассказал ему историю возникновения спиртных напитков в Силаме. Силамцы в прошлые века вели трезвый образ жизни. Крепкие напитки там появились в начале нынешнего века, когда Император России Николай II, будучи Великим Князем, посетил эту страну на крейсере «Аврора» в конце XIX века. И вот, пока Николаю II оказывали государственные почести, русские моряки, стоявшие на Силамском заливе, научили силамцев варить самогон из риса. Отсюда и пошел цивилизованный прием спиртного тайцами.

Тайцы по своей натуре очень гостеприимный и веселый народ, они очень общительны и предупредительны. Их главная способность – они всегда улыбаются. Мне приходилось общаться со многими тайцами – работниками МИДа, бизнесменами, научной интеллигенцией, – которые задавали один и тот же вопрос: «Почему русский народ никогда не улыбается, у всех серьезный вид?».

На это приходилось отвечать ссылками на суровый наш климат и жесткий советский образ жизни. Меня они относили «к не чисто русским», остальных сотрудников советского посольства называли «чисто русскими», т.е. у них нет понятий «казахи», «таджики», «грузины» и т.д. Если ты советский человек, значит ты русский. Позже, во время встреч в клубах, на вечерах я рассказывал им о многонациональном характере нашего государства и о казахском народе.

Так вот, тайские государственные деятели, ученые, министры, бизнесмены остались очень довольны «не чисто русским» министром геологии Шахмарданом Есеновичем. Министр промышленности Таиланда в честь высокого гостя из Казахстана дал большой прием, где тайцы живо интересовались социальным и культурным положением казахов, их особенно интересовало сохранение мусульманской религии, мечетей. В целом, они отмечали правильную политику нашего государства. Наглядной пропагандой они называли приезд и выступления Министра геологии республики. Если бы о министре было напечатано в прессе, они, возможно, не поверили бы, а когда такой человек, как Ш.Е. Есенов приезжает и лично общается, это выше любой пропаганды, замечали тайские деятели.

Перед отъездом Шахмардан Есенович дал ответный ужин для основных важных персон Таиланда. Ведь не секрет, что о каждом народе судят по уровню развития мышления, представителя этого народа, а Шахмардан Есенович, как в зеркале, отражал всю мудрость, доброту и широту взглядов казахского народа. Мне, работнику советского посольства, было приятно, что в Таиланд приехал достойный представитель моего народа.

После отъезда Шахмардана Есеновича наш посол А. Николаев, бывший секретарь обкома партии, тоже высоко отзывался о моем земляке. А. Николаев говорил, что Ш.Е. Есенов – одаренная личность, это богатырь казахского народа по образу мышления и действия. А. Николаеву особенно понравилось смелое и глубокое выступление Шаха на региональной сессии ООН в Таиланде, где он затрагивал глобальную проблему будущего человечества. Безусловно, Шахмардан Есенович по своей эрудиции, знаниям во многих областях стоял выше этих послов – обкомовских неудачников, которых посылали за границу после очередного провала в работе или прокола в быту.

Мы, друзья Шахмардана Есеновича, постоянно убеждались, что каждая встреча с ним носила искренний, неподдельный характер, он был человеком без комплексов, никогда в нем не замечалось высокомерия, превосходства гиганта, человеком он был кристально честным, открытым и доступным.

Помню, в 70-х гг. до случаю «Дня науки Казахстана» группа ученых во главе с президентом АН Казахстана Шахмарданом Есеновичем выехала в Кзыл-Ординскую область. В составе делегации были академики Б. Жубанов, А. Касымжанов, кандидат юридических наук К. Наманбеков (ныне покойный) и др. Нашу делегацию по Кзыл-Ординской области сопровождал второй секретарь обкома партии С. Таникеев, мастер казахского языка, знаток истории казахского народа.

Во время этой поездки Шахмардан Есенович просто слился с простым народом. Выяснилось, что он не был на родине более двух десятков лет и с большим удовольствием целые вечера посвящал беседе со старожилами, расспрашивая каждого земляка о жизни, о родственниках. И стар и млад были ему интересны. Аульные неудобства его не беспокоили, он везде чувствовал себя хорошо. Предпочитал он юрту, где свободно располагался, как наши великие предки, угощался с общего дастархана, любил шубат и национальные блюда.

Пом,ню, будучи в Кзыл-Орде делегация расположилась в резиденции обкома партии на берегу Сырдарьи, где наряду с коттеджем стояли две юрты. Вся наша академическая интеллигенция предпочла коттеджи, где якобы можно было укрыться от комаров, закрыв наглухо форточки и двери. Шахмардан Есенович от души посмеялся над такой «находчивостью» своих коллег и разъяснил преимущества юрты, где всегда много свежего воздуха, дыхание человека сливается с матушкой-землей и т.д. Таким образом, Шахмардан Есенович выбрал себе юрту, я и К. Наменгенов последовали примеру президента. Шахмардан Есенович вставал очень рано, где-то около 6 часов утра он был уже на берегу реки и купался. Этому его научила работа в геологической экспедиции. В 8 часов утра он шел будить сонную бригаду академиков и подшучивал над ними – не задохнулись ли они в душных номерах.

Действительно, отдыхать в юрте было чистейшее наслаждение. Наслаждение от «рафаэлло» – это иллюзия по сравнению с чистым ароматным воздухом, запахом жиде, пиалой шубата на ночь. В таком «люксе» утром вставали бодрыми и отдохнувшими.

В программе поездки была запланирована встреча с известным рисоводом, дважды Героем Социалистического Труда И. Жахаевым. Президент долго разговаривал с рисоводом-тружеником за одним дастарханом. Пока готовили обед, Шахмардан Есенович с Ибраем Жахаевым посетили рисоводческое поле, встретились с рабочими, детьми и школьниками. Школьники и рисоводы исполнили песню, посвященную главному рисоводу. На завершающем этапе дстречи с Ибраем Жахаевым делегация преподнесла подарок рисоводу. Шахмардана Есеновича, видимо, так растрогала эта встреча, что он, обняв старца, сфотографировался, снял золотые часы с браслетом и надел их на мужественные рабочие руки Ибрая-ата. Все мы были очень обрадованы таким благородным поступком нашего президента. И пожелали, чтобы этот редкий подарок занял место в музее И. Жахаева. Разве может поступить так какой-то чиновник, обделенный природой? Это был поступок великого человека. В далекие времена Абылай-хан, Кенесары и казахские батыры наиболее отличившимся воинам вручали свои сабли или садаки. Екатерина II осыпала храбрецов бриллиантами, полководцы в Великой Отечественной войне за храбрость солдат тоже награждали оружием или часами. И было символично, что президент Академии наук республики Шахмардан Есенович за доблестный труд одарил И. Жахаева личным золотым браслетом и золотыми часами.

Шахмардан Есенович, несмотря на свое высокое положение, был общительным, доступным человеком, особенно уважал он своих коллег-геологов. В один из моих приездов в отпуск из Таиланда я с Шахом встретился в гостинице «Москва», в столице кашей бывшей общей Родины. Сразу же договорились, что вечером встретимся в ресторане «Пекин». Я спросил, на сколько персон занять места в «Пекине». Он ответил, что их, геологов, будет много, человек 10-15. Действительно, в назначенное время Шах со своими друзьями-геологами пришел в ресторан, всего нас было 18 человек. До глубокой ночи мы – друзья-казахстанцы пели русские, казахские песни. Шах любил песню о геологах. Вечер прошел замечательно, много было тостов, хороших содержательных бесед. Такие вечера оставили в моей жизни очень хорошие воспоминания. С тех пор я дружу со многими геологами, этими замечательными людьми – разведчиками недр.

Все, что происходило или случалось вокруг него, он всегда принимал спокойно, как должное. Мне кажется, что Шахмардан Есенович никогда ни на кого не сердился, не поднимал голоса. В этом проявлялась его воспитанность в лучших традициях нашего народа и цивилизованного мира. В подтверждение привожу пример: во время поездки в Кзыл-Орду, когда мы садились в самолет, Шахмардан Есенович подал мне свой плащ, я повесил его в гардеробную при входе в самолет. В Кзыл-Орде, при выходе из самолета, плаща мы не обнаружили. Видимо, один из пассажиров, вышедший ранее в г. Джамбуле, захватил с собой дорогой плащ. Мне пришлось только, промолчать, что я мог сделать?! Об этой потере Шахмардан Есенович позже вспоминал в порядке шутки, что покупал его он в Канаде, что мол взял – не прогадал. Я тоже отшучивался, что мол для Президента это не большая потеря. А Шахмардан Есенович только посмеивался над нашей беспечностью.

Когда мы в торжественной обстановке покидали Кзыл-Орду, областное руководство задумало приподнести всем подарки–сувениры. Можно было догадаться, какие это будут сувениры от его земляков. Шахмардан Есенович категорически запретил это делать, а членов делегации успокоил тем, что если им что-нибудь надо, мол по приезде в Алма-Ату он сам поблагодарит участников поездки. Этот случай тоже говорит о кристальной чистоте этого большого человека.

Много было у Шахмардана Есеновича прекрасных человеческих достоинств, но главное в нем – это неподдельная простота. Он не делил людей на маленьких и больших и не возвышался над простыми людьми, не преклонялся перед авторитетами. Но он ценил умных, талантливых людей. В беседе часто вспоминал о Каныше Имантаевиче Сатпаеве, о Келдыше и других ученых мирового масштаба. Надо особо отметить, что Шахмардан Есенович обладал особым тактом в отношении своих оппонентов, недругов, а завистников у него, как у всякого выдающегося человека, конечно же, было много. В беседах, даже в узком кругу, Шахмардан Есенович никогда не допускал негативных высказываний в отношении своих противников, он вообще избегал давать какие-либо комментарии, характеристики даже отдельным нашим одиозным личностям, о которых часто писалось в прессе, говорилось в кулуарах и т.д. Он избегал их поносить, как это обычно делают обыватели. Такт и сдержанность его украшали...

Я верю, что Шахмардан Есенович, Евней Арстанович и многие, многие истинные сыны казахского народа, не сумевшие реализовать свои богатейшие потенциальные возможности при той затхлой атмосфере партхозноменклатурщины, займут достойные места в истории Казахстана.

Свое краткое воспоминание о благородном человеке Шахмардане Есенове хочется завершить стихами М. Кузмина:

     Через года он бросил мост,
     И если в нем признаем брата,
     Он не обидится: он прост.

X.Ш. Альжанов, кандидат юридических наук

Біртуар Шахмардан. Алматы: Ғылым, 1997
Наш Шахмардан. Алматы: Гылым, 1997