Шахмардана Есеновича Есенова – министра геологии КазССР – я увидела впервые летом 1963г. Наша сейсморазведочная партия проводила работы на борту впадины Карагие: стояли мы на мысе Жыланды, недалеко от Каспийского моря на Мангышлаке.
Шахмардан Есенович и группа геологов-нефтяников занимались в Ералиево подсчетом запасов нефти по месторождениям Жетыбай и Узень. Открытие этих месторождений нефти для Казахстана и СССР имело очень большое значение. За их открытие группе геологов во главе с Шахмарданом Есеновичем Есеновым была присуждена Ленинская премия, а в 1984г. следующей группе геологов и геофизиков было присвоено звание «Первооткрывателей нефтяного месторождения Узень и Жетыбай в Казахстане».
Шахмардану Есеновичу тогда было тридцать пять лет. Был он молодым, обаятельным и очень интересным человеком.
Бросалось в глаза то, что все к Шахмардану Есеновичу относились не только уважительно, но и с каким-то благоговением. Его ум, интеллигентность, аристократичность, весьма необычная представительность многих сразу располагали к себе. За глаза про него говорили: «Весьма перспективный молодой министр». Время подтвердило это.
В течение семи лет он от главного инженера экспедиции вырос до президента Академии наук Казахстана, стал кандидатом, доктором геолого-минералогических наук, академиком Академии наук Казахской ССР.
По мере роста признания и стремительного продвижения по служебной лестнице ему все больше и больше завидовали.
Вначале было вполне заслуженное восхождение, затем, как-будто опомнившись, спохватились, и в течение многих лет «черные силы» творили вокруг него такое, что не пожелаешь и врагу.
Думая о незаурядной судьбе Шахмардана Есеновича, невольно вспоминаю древнегреческую легенду, которая поведала миру о безжалостном и злобном царе Прокрусте: «Злой разбойник милости не знал... Он говорил любому: «Я пощажу тебя с одним условием... Ложись на эту медную кровать... и, если это ложе тебе как раз по мерке, я отпущу тебя...».
...Ни разу не бывало, чтобы ложе впору путнику пришлось. Когда оно короче было, то путнику грозило быть укороченным на голову. А если путник ростом мал, Прокруст его вытягивал, ломая кости медным молотком».
Думаю, что Шахмардан Есенович жил во времена, когда миром правили бессердечные, завистливые люди – «потомки» страшного Прокруста, – когда преуспевали подхалимы, льстецы, наушники, «попрошайки»...
Незаурядный ум, выдающиеся организаторские способности, человеческое обаяние Шахмардана Есенова вызывали зависть «маленьких людей». А ведь его энергия, знания, ум, талант могли бы послужить на благо народу Казахстана не 67 лет, а гораздо больше, и сделал бы он очень много и на производстве, и в науке. На мой взгляд, ему не давали возможности спокойно работать и жить последние 20, а может быть, и более лет. Он выдержал невероятные гонения, несправедливость.
Однако, несмотря на все трудности, благодаря знаниям, труду и большим организаторским способностям Шахмардана Есеновича Есенова коллективы Министерства геологии КазССР территориальных геолуправлений, геолого-разведочиых, нефте-разведочных, геофизических, поисково-съемочных, гидрогеологических экспедиций в шестидесятые и семидесятые годы XX века добились больших успехов в поисках и разведке месторождений полезных ископаемых, в приросте их запасов.
Геологи Казахстана пользовались в Великой стране – Союзе Советских Социалистических Республик – очень большим авторитетом. Каждому ясно, что уважение и авторитет приходят к тем, кто сам того заслужил и у кого дела идут в гору. А это все у нас было!
Геологи Казахстана и раньше работали неплохо, но особый подъем приходится на 60-70-е гг. И в немалой степени он связан с именем Шахмардана Есеновича Есенова – министра геологии Казахской ССР, Заместителя Председателя Совета Министров Казахской ССР, президента Академии наук Казахской ССР.
В 1974г. он вновь, во второй раз, министр геологии вплоть до 1978г.
Гордостью Министерства геологии Казахской ССР были коллективы Центрально-Казахстанского, Восточно-Казахстанского, Северо-Казахстанского и Южно-Казахстанского территориальных геологоуправлений. Больших успехов достигли нефтеразведчики Казахстана.
Шахмардан Есенович относился с большим вниманием и заботой к людям, к их нуждам. Он, как никто другой, понимал, что успех на производстве зависит от условий жизни тех, кто работает. Геологи имели большой жилой фонд, который ежегодно пополнялся новыми благоустроенными домами. Например, в 1971г.
было построено жилья для геологов Казахстана 41 290 кв. метров, в динамике увеличиваясь с каждым годом, в 1975г. было уже построено 69 222 кв. метра жилья (цифровыми данными до 1971г. и после 1975г. я не располагаю). В те годы, как правило, планировали от достигнутого.
У геологоразведчиков было достаточное количество клубов и красных уголков, где они имели возможность смотреть кинофильмы, проводили другие культурно-массовые мероприятия. Геологоразведчики имели библиотеки с богатым книжным фондом, школы, дома отдыха, санатории-профилактории, пионерские лагеря, спортивные залы, детские сады, ясли и т.д.
При большой нехватке средств руководители геолого-разведочных организаций во главе со своим Министром всегда находили возможность решать насущные вопросы для более или менее нормальной жизни и труда геологов, членов их семей. К примеру, ни один ребенок не оставался без путевки в пионерский лагерь. Изыскивались возможности не только для отдыха, но и оздоровления работающих в геологии и членов их семей. Например, с
г. упорно добивались и добились открытия санатория-профилактория на базе Жосалинских минеральных вод в Центральном Казахстане, где только за пять лет с 1971 по 1975г. поправили свое здоровье около 2 тысяч человек. Это стоило больших усилий не только министерству геологии, Центрально-Казахстанскому геологоуправлению (начальником управления тогда был Александр Тимофеевич Ситько), Карагандинской геолого-разведочной экспедиции (начальником был Михаил Дмитриевич Вельдясков), но и особенно Казахскому Республиканскому Центральному комитету профсоюза, рабочих геолого-разведочных работ (Председатель ЦК профсоюза Павел Иванович Шелахин даже ездил в Жосалы глубокой осенью 1967г.).
Начало Жосалинскому санаторию-профилакторию было положено в 1965г. Ш.Е. Есеновым – министром геологии и А.У. Усеновым – председателем Казтеркома.
С первых шагов и до настоящего времени Жосалы нуждались и нуждаются в большом внимании к себе всех, особенно министра.
Для детей нефтеразведчиков Мангышлака и Гурьева в г. Железноводске (Иноземцево) был построен пионерский лагерь, на базе которого впоследствии открыли пансионат с лечением для взрослых и детей. Только за 1971-1975 гг. там отдыхали и лечились около 3,5 тысяч человек. Такой возможности тогда нигде ни у кого больше не было. Очень много сил и труда в решение этих вопросов вложил и X.Ж. Узбекгалиев – начальник экспедиции «Мангышлакнефтегазразведка».
Благодаря высоким моральным и духовным качествам таких людей, как Ш.Е. Есенов, X.Ж. Узбекгалиев, А.Т. Ситько, Н.Т. Тукенов и др., решались жизненно важные вопросы для разведчиков земных недр.
Для геологов извне никто никогда ничего не делал и даже наоборот, были случаи, когда у геологов забирали их детские сады и ясли, пионерские лагеря. Например, у Северо-Казахстанского геологоуправления местными властями был изъят пионерский лагерь, находящийся в прекрасном сосновом бору, там открыли туберкулезный санаторий для области.
Геологи Северо-Казахстанского геологоуправления (начальником тогда был Тетерев) при поддержке Шахмардана Есеновича и, конечно, Министерства геологии смогли построить для своих детей новый отличный пионерский лагерь.
Такая же ситуация была, и в Южно-Казахстанском геологоуправлении, у которого тоже забрали пионерский лагерь. Благодаря поддержке Шахмардана Есеновича и заботам руководства управления (начальником Южно-Казахстанского геолуправления тогда был Тукенов Нурлыгаин Тукенович – Герой Соц. Труда) через 2-3 года был построен новый пионерский лагерь в предгорьях Алатау, вблизи города Алма-Аты, где кроме детей в межсезонье отдыхали и отдыхают взрослые. А каких усилий стоил «Южный геофизик» (впоследствии «Кристалл») – не описать...
Много подобных историй можно рассказать о каждом пионерском лагере, а их было у геологов восемь, в которых одновременно могли отдыхать около 3 тысяч детей.
Санаториев-профилакториев, пансионатов у геологов было тогда пять, где ежегодно отдыхали и лечились порядка 3,6-3,8 тыс. человек.
На поиски, разведку месторождений, полезных ископаемых, на строительство жилья и всего, что нужно для работы и жизни людей, затрачивались огромные средства, которые добывались невероятным трудом. Шахмардан Есенович не жалел ни сил, ни времени для решения этих вопросов. Он использовал для этого и рабочее, и нерабочее время, любые возможности.
Он обладал такими способностями, благодаря которым на производстве все или почти все были его единомышленниками, и все дружно делали одно дело.
Его уважали и любили многие геологи и негеологи не только в Казахстане, но и в СССР, в том я не раз убеждалась. Начиная с 1996г. я имела возможность видеть и слышать Шахмардана Есеновича в Казахстане и СССР на республиканских и Всесоюзных мероприятиях, в больших и малых коллективах, в обществе различных людей. Везде, всегда и у всех Шахмардан Есенович пользовался уважением, восхищением, вызывал к себе большой интерес.
Вспоминаю, как в начале 1967г. в Тюмени проходило Всесоюзное совещание геологов по итогам прошедшего года (Шахмардан Есенович тогда был Зам. Председателя Совета Министров КазССР). Вечером, после завершения работы, стали постепенно собираться на ужин, в ресторане гостиницы, в которой все жили. Как только пришел Шахмардан Есенович, как по команде, к столу, за который он сел, сразу стали сдвигаться соседние столы и началась интересная для всех беседа, которая не прерывалась на протяжении всего вечера. Когда закончился ужин, многие собеседники поднялись к Шахмардану Есеновичу и продолжали интересный разговор допоздна. Конечно, все разговоры были о геологии, о месторождениях полезных ископаемых уже разведанных и разведуемых, об их перспективах. Помню Малышева – Председателя ГКЗ, Первого члена Коллегии, начальника отдела Министерства геологии СССР, X.Т. Тулягенова – министра геологии УзбССР и др.
Так бывало всегда и везде, не исключая Москвы и других городов СССР и Казахстана.
На протяжении многих лет я была свидетелем исключительно уважительного отношения к Шахмардану Есеновичу министра геологии СССР академика А.В. Сидоренко, министра геологии РСФСР Л.И. Ровнина, министра геологии УзбССР X.Т. Тулягенова,, геологов России, Украины, Средней Азии, Закавказья и т.д., председателей ЦК профсоюза геологов и всех профсоюзных активистов геолого-разведочных организаций, рядовых геологов и рабочих.
Надо сказать, что Шахмардан Есенович сам очень уважительно и с большим вниманием относился к людям. Вспоминаю, как, возвращаясь из Тюмени, из-за плохих погодных условий задержались в Свердловске. Шахмардана Есеновича встретили, дали, машину. Вместо того, чтобы использовать время в своих интересах, он повез группу геологов знакомить с городом, показал Ипатьевский дом, который был последним приютом для царской семьи.
Внимательность к людям была одной из особенностей его характера.
Шахмардан Есенович никогда никого не обидел, не унизил ни словом, ни делом. Он был выдержанным, тактичным и предупредительным. Он всегда умел сказать доброе слово,, возвысить человека, коллектив, их значение, их дела. Он был примером подражания для многих. Он всегда учитывал необходимость не упускать ничего для достижения ожидаемых результатов, смотрел в корень. Широта и глубина знаний позволяли быстро и однозначно принимать решения.
Шахмардана Есеновича отличала решительность. Примеров тому много. Один из них – восстановление выплаты полевых3 для коллектива Балхашской геолого-разведочной экспедиции. Как только Балхашская экспедиция более или менее обустроилась, с нее сняли полевые, мотивируя тем, что коллектив живет и работает в городских условиях, в домах с коммунальными удобствами и т.д.
Каждый уважающий себя руководитель вместе со своей командой стремился в те времена создать нормальные условия для работы и жизни коллектива партии, экспедиции и т.д.
Вопросы жилья, обеспечения нормальных бытовых условий для рабочих, членов их семей, особенно забота о детях геологов для руководителей отрасли и, прежде всего для Шахмардана Есеновича, были первостепенными, хотя они решались весьма непросто и неодинаково.
Геологоразведчики Балхашской ГРЭ, живя в городе, работали в полевых условиях. А экологические условия вг. Балхаше были хуже любых полевых условий.
Так вот, полевые сняли легко и просто, а восстановить никто не мог и не хотел. Куда бы ни обращались, отовсюду приходили ответы с отписками. А Шахмардан Есенович решением коллегии Министерства геологии КазССР восстановил коллективу геологоразведочной экспедиции выплату полевого довольствия.
Шахмардан Есенович был внимателен к инженерно-техническим кадрам и к рабочим. Он многих знал по фамилии, имени, отчеству, интересовался их работой, условиями жизни.
Он никогда не грубил, не рассказывал фривольных анекдотов, не говорил двусмысленных шуток. Это все, видимо, является нормой поведения благовоспитанных людей, но в те времена власть имущие считали возможным для себя говорить, делать и вести себя так, как им заблагорассудится. Шахмардану Есеновичу это было чуждо. Он, до самых последних дней своих был человеком чести, достоинства, уважительного и учтивого отношения.
Болел он долго и тяжело, старался быть не в тягость. Врачи, средний и младший медперсонал больницы были полны к нему сострадания и сочувствия. Хотя они увидели его уже тяжело больным, все равно для всех были особенно заметны его воспитанность, тактичность, уважительное отношение к окружающим и чувство благодарности, которое он высказывал всем.
Вспоминаю один из тяжелых периодов жизни Шахмардана Есеновича. Его освободили от должности министра геологии КазССР во второй раз и отправили начальником полевой геолого- разведочной экспедиции. И в это же время кто-то по городу пустил слух, что он покончил жизнь самоубийством. К счастью, эти слухи до него и его семьи, наверное, не дошли.
Я, по простоте душевной, недоумевала, кому и зачем это надо. Оказывается, в нашем жестоком мире это была еще одна форма морального давления, навязывания желательного для кого–то поступка.
Возвращаясь назад, хочу рассказать о том времени, когда Шахмардан Есенович во второй раз был назначен министром геологии КазССР. Все геологоразведчики Казахстана «от мала до велика» невероятно обрадовались. Радовались тому, что «наш Министр к нам вернулся!». Когда он был Заместителем Председателя Совмина, президентом Академии наук, все гордились этим так, как будто это была их непосредственная заслуга. Но он находился в «почетном далеке». А им надо было иметь его у себя, близко – «своего Министра». Ведь на каких бы высоких должностях не был Шахмардан Есенович, люди всегда называли его с гордостью: «Наш Министр!».
Ни для кого не секрет, что условия работы в геологии тяжелые. Абсолютное большинство геологов работает далеко от административных и культурных центров. Если из года в год они оставались бы без заботы об их быте, без внимания к их духовной жизни, к чему бы это могло привести в те годы, трудно даже предположить. Благодаря постоянному вниманию к этим делам, геологи не только отменно трудились, но и имели свою художественную самодеятельность, активно занимались различными видами спорта. О смотрах художественной самодеятельности, о спартакиадах, о школах передового опыта геологов знала общественность поселков, городов, областных центров и даже столицы, эти передачи транслировались по радио и телевидению.
Многие вопросы различной степени трудности решались достаточно оперативно на уровне отрасли. А вопросы, которые выходили за рамки отрасли, без вмешательства извне не решались. Так умела «бюрократическая машина» тормозить. Но поскольку все делалось с одобрения, при поддержке и непосредственном участии министра и первых руководителей, то и для окончательного разрешения любых вопросов приходилось им вмешиваться, обращаться «куда следует».
Геологи трудились, соревновались, учились, отдыхали. Жизнь и труд были в радость. Самый интересный, результативный период в работе 75-тысячного коллектива геологоразведчиков Казахстана приходится (как уже говорилось раньше) примерно на 1960-1977 гг. Не только я, но и многие, работавшие в те годы, этот период связывают с именем Шахмардана Есеновича Есенова, вспоминают те годы с чувством безмерной благодарности, говорят: «На работу шли, как на праздник!».
Надо еще сказать о том, что Шахмардан Есенович был внимательным и заботливым сыном. Его мама – величественная, умная и мудрая Шарипа-апай очень его любила и гордилась им.
Шахмардан Есенович был любящим, преданным и внимательным мужем, любящим и мудрым отцом.
Он был верным и преданным другом. Настоящих друзей у него было мало, но они остались с ним до конца...
Рано ушел из жизни этот умный, энергичный, трудолюбивый, красивый, обаятельный, преданный делу человек. Мир стал беднее, многие люди лишились возможности общения с прекрасным, доброжелательным и очень интересным человеком, красоты на Земле стало меньше. Будем надеяться, что все это восполнится потомками и последователями Шахмардана Есеновича. В жизни должно быть больше добра, доброжелательности, дружелюбия, взаимоуважения, сострадания, желания служить людям не жалея себя. Именно это и завещал нам Шахмардан Есенович Есенов.
М. Байлярова, ветеран геологической службы Республики Казахстан
Біртуар Шахмардан. Алматы: Ғылым, 1997
Наш Шахмардан. Алматы: Гылым, 1997
